 |
| Иван Ширяев |
"3 апреля Свидетели Иеговы во всем мире отмечали свой единственный религиозный праздник - так называемую Вечерю воспоминания смерти Христа. Я посетил оба Зала Царства в Камышине, так как мои бывшие братья проводили это мероприятие в два захода: в 18:15 и в 19:30. Свидетелям Иеговы запрещено общаться и даже здороваться с такими людьми, как я. Для них мы богопротивные отступники, лишившиеся рассудка. В старом Зале на улице Лазарева не все узнали меня, поэтому некоторые здоровались. Но старейшины быстро предупредили паству, что к ним пожаловал опасный гость, с которым общаться ни в коем случае нельзя. Поэтому рядом со мной было много свободных мест. Не рискнули сектанты приближаться к бородатому путешественнику в МЧС-овской форме с нашивкой "мерзкий отступник". Настоящим афоризмом докладчика Алексея Матвеева стали слова: "Иегова хочет, чтобы ты стал членом его служителей"!
Увидев в моих руках камеру, Толстоноженко немного заволновался. "Вечная жисть", "будущая жисть", "как воды наполняют воду" - путался он в словах.Во время песни и молитвы я демонстративно не вставал. Бабушки в собрании тихо шушукались. Но самое интересное началось, когда по рядам стали передавать хлеб и вино. Я отломил кусочек хлеба и по-помазаннически отправил его в рот. "Совести нет!" - почти в полный голос сказала сидящая сзади меня ревностная сестра, ветеран пионерского служения. Во время передачи бокала с вином тётенька, сидевшая рядом со мной, замешкалась. Как же ей поступить? Передать бокал сразу в середину следующего ряда или отступнику? Тётенька вопросительно подняла глаза на распорядителя, Юрия Гребенникова. Юра кивнул ей, чтобы передавала бокал мне, а сам стал выхватывать вино из моих рук, чтобы я не успел отхлебнуть. Пришлось приложить некоторые усилия. И вот, глоток "крови Христа" в моём желудке!
После "богослужения" я пообщался с несколькими старыми знакомыми, которых Свидетели называют вечными интересующимися. Это те люди, которые много лет читают сектантскую литературу, посещают собрания, но присоединяться к их организации не торопятся. Старейшина Сергей Бобров отвел в сторону одного из моих знакомых, пояснив ему, что общаться со мной не следует. Но интересующемуся наставление сие было по фигу. Уже одеваясь перед уходом я поймал осуждающий взгляд Нины Кузнецовой, пожилой сестры, известной своим фанатизмом, часто пугающей людей Армагеддоном. "Ты от дьявола! Уходи!" - процедила она сквозь зубы. В глазах Нины искрилась ненависть. Мне показалось, что она была готова перегрызть мне горло. И я ушел. Ушел с радостью, что я больше не с ними. С радостью, что позволил себе три года назад посмотреть с другой точки зрения на систему психологической обработки, которая выдается за "теократическое устройство".